ЗЕМНЫЕ ТАЙНОСТИ

Нужда

Первое, видеть надо и все узнать... не узнаешь – не почувствуешь, не почувствуешь – не откликнешься, не откликнешься – не будешь свой, не будешь свой – изомрешь.

Рос царевич до всего вострый и чтобы все самому, задумал царство объездить, всю державу выведать – и кто как живет и кому чего надо, чтобы верою править и правдой судить.

Слушает, бывало, царь мальца, не натешится – и в кого такой зародился! – то-то горазд.

– Я, батюшка, все сам хочу знать! – скажет и смотрит, и так, ровно уголечки глаза горят: дай подрастет, будет первым царем, не пропадет с таким русское царство.

Отпускал царь царевича – сына, куда ему любо: пускай ездит один по белому свету. Только что Тимофей с ним, кучер.

Вот раз въезжает царевич на тройке в село под Москвою.

384


А морозило крепко и от мороза не только что люди, шавки и те попрятались все по конуркам, а от коней так пар и валит, и видит царевич, на краю дороги мужичонко дрова рубит, вот как резко рубит – лицо от морозу разгорается, а видно, не может согреться, уж очень одежонка-то худа.

– Бог помощь тебе, крещеный!

– А спасибо ж, царевич.

– В такую стужу ты рубишь?

– Не я, царевич, нужда рубит.

Царевич к Тимофею:

– А что, Тимофей, какая это нужда? Ты ее знаешь?

Усмехнулся во весь рот царский кучер, инда с бороды сосульки поскакали, а пар лошадиный пошел.

– Запамятовал что-то... Нам харчи сытные.

– Какая же это нужда? – соскочил царевич с саней да мужичонке, – где она у тебя, мне бы ее поглядеть!

– На что тебе, царевич, и не дай Бог с ней познаться!

– Нет, мне ее надо видеть!

А там в чистом поле на бугрине стояла со снегом былина.

– А вон, царевич, на бугрине стоит! Эвона как от ветру шатается.

– Веди нас, покажи.

– Можно, – положил мужичонко топор, прикрыл ветками.

Вот сели на тройку и поехали в чистое поле глядеть нужду. И скоро выехали на бугор, миновали былину, а за нею там дальше другая стоит.

– Где же нужда?

– А вон – вон за тою былиной... Только ехать нельзя: снег глубок.

Царевич соскочил с саней.

– Покарауль-ка, крещеный, пойду погляжу.

И пошел, ну и Тимофей за ним, – царская служба, – нельзя.

И полезли по снегу: былину пройдут, другая маячит, к другой подойдут.

Где же нужда?

385


А мужичонко стоял и стоял у саней, караулил. Иззяб, окоченел весь бедняга, ну, взял, да и выстегнул царскую тройку, сел, – только и видели.

Все по сугробу, да по сугробу, полазали вот как царевич с Тимофеем, и все попусту, нет нигде нужды, не оказывалась.

– Где, где она, эта нужда?

Уж смеркалось, пора было домой возвращаться, и повернули назад. Едва-едва на дорожку выбрались, хвать, а лошадушек и след простыл.

Эка беда! Что делать? И сани бросать не годится: за царское добро Тимофей в ответе.

– Впрягайся в корень, а я на пристяжку! – говорит царевич.

А Тимофей думает себе: так не годится.

– Так не годится, я простой человек, тебе царевич, в корень, а я на пристяжку.

Запряглись и поехали. Везут и везут, повезут и привстанут.

А тот мужичонко – не промах – поприпрятал лошадушек царских, да на дорогу, и пошел им навстречу.

– Чтой-то ты, царевич, санки на себе везешь?

А царевич из сил выбился, уж не смотрит.

– Уйди! Это нужда везет.

– Какая это нужда?

– Ступай, там вон в поле на бугрине!

А сам везет да везет.

Едва до села добрались. Тимофей на что крепок – царский ведь кучер! – и тот уморился. Слава Богу, наняли на селе лошадей. И приехали домой в Москву на троечке – на чужих.

Спрашивает царь:

– Чьи ж это лошади?

А царевич ему:

– Батюшка, я нужду увидел, лошадушек потерял!

Вот он какой – сам нужду увидел! А станет царем, будет первым царем, царь первый Петр.

1915 г.

386


 
Главная Содержание Примечания Далее